Наталья Тованчева

• Писатель
• Журналист
• Член Союза российских писателей

 

– Когда и как вы начали писать? Что вдохновило вас на это?

Это довольно интересная и странная история. Всю свою жизнь я занималась журналистикой: работала и в газетах, и на телевидении. Я всегда была пишущим журналистом и никогда не думала о том, чтобы писать что-то вне журналистики – именно художественное. Однако в какой-то момент произошло для меня нечто странное – словно расширение сознания. В голову вдруг начали приходить истории, которые не имели никакого отношения ни к моей жизни, ни к моей семье, ни к моим знакомым. Это были просто истории, возникшие из ниоткуда.

Я смотрела на незнакомого человека и вдруг видела в своей голове историю об этой персоне. Писатели часто говорят, что они – всего лишь проводники информации. То есть ничего не выдумывая, просто принимают некие истории и передают их через себя. Вот, похоже, это было и со мной.

В итоге я написала довольно много: более 100 рассказов и множество эссе. И однажды мои друзья сказали мне: «Почему бы тебе не издавать свои произведения?».

Сначала я воспринимала свое сочинительство как совершенно несерьезное занятие, считая, что это просто хобби и безделица. Однако со временем я познакомилась в Петербурге с руководителем издательства «Скифия», который и помог мне издать три мои книги. Есть у меня и сайт, на котором публикуются мои рассказы. Постепенно это увлечение начало развиваться и не оставалось только личным опытом – все стало выходить в открытый доступ.

О том, как происходят «вдохновения» и откуда берутся истории:

Во время встреч с читателями однажды ко мне подошла девушка и сказала: «Вот этот рассказ – «Девичья фамилия». Это абсолютно моя история. Просто имена другие. Откуда вы об этом знаете?». Честно говоря, я сама не знала, откуда эта информация появилась. Я ничего не выдумывала, но история оказалась настолько точно похожа на ее жизнь, что это было удивительно.

И тогда я поняла, что мы все живем в каком-то информационном пространстве, где иногда происходит нечто мистическое. Как будто кто-то сверху передает тебе эти истории, чтобы ты их рассказал. Это похоже на то, как поэты пишут свои произведения: они не придумывают рифмы и строки, они просто принимают их.

Также и со мной: мои рассказы приходили из ниоткуда, словно сами по себе.

– Есть ли у вас темы, которые остались нераскрытыми?

Да, конечно. Было такое время, когда в голову мне приходило огромное количество идей и сюжетов – по три в день. Это был действительно урожайный период, и я просто не успевала их все записывать. Многие из них остались где-то за бортом, что называется.

Но стоит учесть, что я не писатель в классическом смысле этого слова. Я не сижу с утра до вечера и не зарабатываю на этом деньги. Для меня писательство – все же скорее хобби, чем основная профессия. Поэтому если не записала что-то – ничего страшного. Мне ведь не платят за каждую страницу, и я на этом не зацикливаюсь.

– Как изменились ваши подходы к творчеству с годами? Можно ли сказать, что вы пережили «литературные кризисы»?

Ну, если бы я писала десятилетиями, как Лев Толстой, то, наверное, у меня были бы периоды взлетов и кризисов. Однако писательство пришло ко мне относительно недавно – около десяти лет назад, когда я была уже довольно взрослым человеком. Поэтому кризисов в классическом понимании у меня не было.

Конечно, были простои. Например, сейчас я практически не пишу, потому что у меня просто нет времени. Сегодня я общалась со своей подругой, очень талантливым поэтом. Она очень занята: трое детей, семейные заботы, работа. И последнее время почти не пишет стихи: не хватает жизненного ресурса. Большая часть энергии уходит на семью, на зарабатывание денег и решение повседневных вопросов.

К сожалению, когда мы тратим так много сил на необходимое, но не творческое, на творчество просто не остается времени и пространства в голове. Тому же Льву Толстому было проще: у него была жена, которая занималась всем домашним хозяйством, давая ему возможность сосредоточиться на литературе. Шучу, конечно, но сейчас, например, я не пишу именно потому, что основная работа отнимает много сил и времени.

– Какую вашу работу можно считать самой значимой для вас? Ваша книга либо рассказ? И почему именно она так запала вам в душу?

На этот вопрос невозможно однозначно ответить. Знаете, есть такое банальное сравнение: книги – как дети. Как можно любить одного больше другого? И, как ни странно, это правда.

Когда я перечитываю некоторые свои рассказы, готовясь к каким-то встречам, часто удивляюсь: «Почему я написала именно так?». Некоторые из них мне сейчас кажутся такими странными, что я бы, вероятно, написала их иначе – сократила бы, переделала бы. Но это и не цель. Цель в тот момент была другая: просто выразить то, что было во мне. Я ощущала, что полна этими текстами, и мне нужно было их вылить куда-то, чтобы перейти к следующим.

Поэтому сказать, что какой-то текст для меня важнее другого, сложно. Однако, конечно, первая книга имеет особое значение, просто потому что она была первой. Это потрясающее чувство: моя фамилия на обложке, люди покупают, читают. Невероятное ощущение – осознание, что твои тексты находят отклик.

У меня есть несколько рассказов, в которых я касалась личных тем. Один из них – «Жила-была девочка». Этот рассказ – моя попытка передать историю женщин моей семьи. В нем я использовала те немногочисленные факты, которые мне известны о моих бабушках, соединяя их с размышлениями. Конечно, это не строго документальный рассказ – скорее эмоциональный и интуитивный.

Мне этот рассказ дорог именно потому, что это история моего рода, моего наследия, и я попыталась хотя бы частично проследить ее через текст.

– Что вы считаете главной задачей современного журналиста?

Это сложный вопрос. Конечно, у журналистики есть своя миссия и задачи. Говорят, что журналистика должна информировать, развлекать и обучать.

В современном мире, когда информационный поток крайне плотный, а интернет заполнен огромным числом фейков, главная задача журналистики – честно и объективно информировать. Сейчас, особенно с появлением искусственного интеллекта, эта задача становится еще более актуальной.

С искусственным интеллектом и технологиями у нас есть риск не понимать, кто нам пишет, кто сделал фильм, кто снял фотографию или написал текст. Искусственный интеллект совершенствуется с каждым днем. Сегодня можно отличить текст, написанный ИИ, от текста, написанного талантливым журналистом, но в будущем это станет гораздо сложнее.

И вот возникает вопрос: как журналисту противостоять этому? Как не стать замененным искусственным интеллектом? Ответ, на мой взгляд, лежит в профессионализме и таланте. Искусственный интеллект можно превзойти только высоким уровнем мастерства и индивидуальным подходом к профессии.

Итак, возвращаясь к вопросу: главная задача современного журналиста – это честно и талантливо информировать аудиторию. Журналист должен работать не как робот и копирайтер, как это часто происходит в современных СМИ, а так, чтобы его узнавали, запоминали и уважали за качество своей работы. В этом должен присутствовать и элемент ремесла, и особый журналистский талант.

– По поводу искусственного интеллекта. Считаете ли вы, что журналистам следует привыкать к его присутствию, использовать его в работе и обучаться этому, чтобы идти в ногу со временем?

Однозначно, да. Искусственный интеллект – это инструмент, который уже сейчас активно помогает журналистам. Он редактирует тексты, позволяет быстро находить информацию, фотографии и видео, которые можно использовать в работе.

Использовать технологии для повышения эффективности и качества работы – это абсолютно нормально. Искусственного интеллекта не стоит бояться, наоборот, с ним нужно сотрудничать и учиться использовать его возможности.

Только при таком симбиозе человека и искусственного интеллекта можно добиться действительно хороших результатов. Журналисты должны идти в ногу со временем, узнавать новые технологии и интегрировать их в свою профессию, чтобы сохранять конкурентоспособность и быть на шаг впереди конкурентов.

– Что вы думаете по поводу печатных изданий? Есть ли у печати будущее или все-таки все уйдет в цифровой мир?

Уже много лет ведутся разговоры об этом. Помните, как в фильме Москва слезам не верит говорили, что театр умрет, останется только телевидение? Потом все начали говорить, что газеты умрут, и останется только телевидение. А затем – что телевидение умрет, и останется только интернет. Но уверяю вас: все выживут.

На самом деле, я уверена, что у печатных изданий есть будущее по нескольким причинам.

Во-первых, всегда найдутся люди, которым просто приятно держать в руках печатную книгу или журнал, перелистывать страницы и слышать их шуршание. Я, например, очень люблю печатные издания. Я читаю электронные книги, но даже когда они имитируют шорох страницы при перелистывании, это все равно не то. И, конечно, нет аромата бумаги. Я много работала в газетах, и для меня это особое удовольствие – привезти журнал домой, читать его, наслаждаться ощущением от бумаги и процесса чтения. Думаю, я не одна такая – множество людей разделяют это чувство.

Во-вторых, как говорит один мой коллега, сугубо утилитарно, в случае катастрофических событий, таких как ядерная война, печатные издания станут крайне важными. Представьте ситуацию, когда вы полностью лишены связи, интернета и телевидения. Газеты могут продолжать печататься на печатном станке в убежищах, даже в условиях отсутствия электричества. У телевидения, к сожалению, таких вариантов просто нет. Да, это грустный сценарий, но факт остается фактом: печатные издания имеют свои резервные возможности.

Печатные издания, конечно, сохранятся, но у них будет немного другая роль и миссия.

Теперь они будут меньше сфокусированы на моментальной информации – потому что в цифровую эпоху интернет предоставляет новости гораздо быстрее. Печатные издания будут делать ставку на другой контент.

Я думаю, что у печатных изданий есть все шансы не просто выжить, но и стать уникальной альтернативой интернет-контенту. Главное – выбрать правильный фокус и не бояться изменений.

– Расскажите про ваш образовательный проект для коллег-журналистов, с которым вы ездите по всей России.

Это проект, который был инициирован Маргаритой Симоньян. Идея его появилась давно – Маргарита хотела создать возможность для журналистов из разных регионов России получать качественное обучение.

Основная цель проекта – проведение бесплатных мастер-классов для журналистов из всех регионов России. Мы планировали начать этот проект еще в начале 2020 года, но пандемия COVID-19 вмешалась в наши планы. Из-за карантинов и ограничений перемещения по стране было невозможно активно работать.

Как только ситуация стабилизировалась, мы начали работать. На сегодняшний день мы побывали в 32 городах, и интерес к проекту не уменьшается, а, наоборот, растет. Вот буквально сегодня я общалась с представителями Тюмени, которые спрашивали, когда же мы приедем к ним. Аналогичная ситуация с Якутском. Мы уже были в Мирном, но сейчас интерес именно к поездке в сам Якутск.

Этот проект востребован по ряду причин. К сожалению, обучение журналистов сейчас, во-первых, платное, а во-вторых, чтобы получить качественные знания, журналистам приходится чаще всего ехать в Москву, а это, конечно, очень дорого. При этом многие региональные журналисты не имеют возможности самостоятельно финансировать обучение и редакции тоже не всегда могут себе позволить отправлять своих сотрудников на курсы.

Когда мы объясняем условия и подтверждаем, что мастер-классы абсолютно бесплатные, многие даже не могут поверить. В наше время это редкость, но для нас принципиально, чтобы обучение было доступным. Спикеры не получают никакой оплаты за эти поездки – мы просто ездим в командировки, потому что понимаем важность этого проекта и видим, как сильно он может помочь людям.

В некоторых небольших городах к нам действительно относятся как к экспертам и гуру. Многие из региональных журналистов либо самоучки, либо получили журналистское образование, но со временем что-то забыли, глаз, что называется, «замылился». В таких условиях сложно объективно оценить, что в работе идет не так. Мы приезжаем и показываем, как можно улучшить подходы, работы, тексты, напоминаем о драматургии, композиции, о том, как лучше расставить акценты и так далее. Иногда это может помочь превратить обычный репортаж или статью в материал, который сможет участвовать и побеждать в профессиональных конкурсах.

Когда мы видим результаты своей работы и понимаем, насколько полезны наши советы, это, конечно, очень вдохновляет. Коллеги начинают применять новые знания на практике. И когда видишь, как эти изменения работают, это дает огромный заряд энергии и желание продолжать.

Проект действительно имеет большую ценность, и наша цель – продолжать развиваться, обучать и помогать журналистам по всей России.

– Какие у вас планы с проектом на будущий год? Какие города планируете посетить?

Сейчас у нас идет набор участников, и на следующее полугодие у нас уже есть несколько городов, куда мы планируем отправиться. Йошкар-Ола, Магас точно будут, это уже практически гарантированно. Также в планах Чита, Якутск, Тюмень, Кызыл, Улан-Удэ и Благовещенск. На самом деле, у нас уже около 10 городов в списке на следующий год.

– Проводится ли в Москве подобное обучение?

Нет, в Москве мы не проводим мастер-классы. Дело в том, что в Москве и так проводится очень много образовательных мероприятий. То же самое и в Сочи – там регулярно проходят встречи и обучающие программы для журналистов, большие журналистские форумы. Поэтому нет смысла везти мастер-классы туда.

Мы предпочитаем направлять свои силы в города, где журналисты сталкиваются с определенными трудностями и не имеют возможности получить обучение в столице или других крупных городах, в города, куда не так часто приезжают московские коллеги.

Наш основной посыл – чтобы даже в самых удаленных от столицы и небольших городах журналисты могли почувствовать себя комфортно, пообщаться с профессионалами и получить качественные знания. Например, мы были в Мурманске и Архангельске – города, откуда участникам не так просто приехать на обучение в Москву. Мы стремимся дать возможность всем, кто в этом нуждается, познакомиться с нашими спикерами и получить новые знания.