МИХАИЛ ИГОНИН

Солист группы «На-На»

– Ваше первое увлечение музыкой было связано с танцами под хиты 90-х. Помните ли вы момент, когда осознали, что музыка станет частью вашей жизни?

Мое увлечение музыкой не было связано конкретно с танцами. Просто, когда тебе 3 года, еще не получается толком петь. Приходится выражать свою любовь к музыке именно танцами со светящимся игрушечным микрофоном (который, кстати, в 1993 году не так-то просто было достать). Своей активной беготней по гостиной и издавая какие-то звуки, я привлекал внимание всех родственников, находящихся рядом. Кстати, я всегда начинал активно двигаться, изображая, что я на большой сцене, под группу Кар-Мэн. Смотря, что вытворял Лемох на сцене, пытался, видимо, его копировать.

Вот, пожалуй, на этом история с моими танцами была закончена, не считая того, что я еще танцевал у мамы в животе до своего рождения.

Я начал очень рано осознавать, что музыка станет значимой частью моей жизни. Видимо, еще с тех пор, когда был в животе у мамы. Моя мама профессиональная певица, и когда она выступала со своим коллективом на сцене, я в животе всегда четко чувствовал музыку, начиная активно танцевать под песню Игоря Корнелюка «Дожди». Забавно наблюдать, как на восьмом месяце беременности, когда начинают играть первые аккорды песни, живот начинает активно двигаться из стороны в сторону! И этот движ создавал я.

И с тех пор музыка не покидает меня ни на день, как и я ее.

– Как изменилась ваша жизнь после встречи с Владимиром Политовым? Что было самым неожиданным в начале работы с группой «На-На»?

Как изменилась моя жизнь? Я снова вернулся в коллектив, в котором уже работал в 2009 году. Для получения первого высшего образования мне пришлось уйти, и я не принял предложение продолжать работать с группой. Если бы я не ушел, то на сегодняшний день уже 16 лет работал бы в коллективе.

С тех пор я потерял все телефоны и контакты, а встретился с Политовым 10 лет назад случайно в тренажерном зале. Мы быстро наладили контакт, и уже через месяц после нашей встречи я вернулся в коллектив и стал солистом.

Сложности, конечно же, были в первую очередь с пластикой тела и сценическими движениями. Меня долго натаскивал наш балет, учили базовым движениям на сцене. Затем начались постоянные репетиции, и в 2015 году мы поехали в большой тур по Германии, где дали 21 концерт, а финальный концерт состоялся в Лондоне. Наша программа называлась «Шок Шоу» и длилась 3 часа. Каждодневная концертная практика и репетиции сделали свое дело.

Кроме того, Бари многому научил, в первую очередь – контакту со зрителем. Он мониторил каждый наш концерт, проводил постоянные собрания, где делился опытом. Бари рассказывал, как правильно работать с залом и как удерживать его своей энергетикой, харизмой, талантом, чувством юмора и т. д.

Было неожиданно, что Слава и Вова отнеслись ко мне с пониманием, когда я пришел в коллектив и набирался опыта. Кроме того, отсутствовала дедовщина и другой негатив, и в итоге мы еще и сдружились. У нас замечательные рабочие отношения, а также мы дружим вне сцены. И это все при учете, что у нас разница в 20 лет.

– Как вы относитесь к современным кавер-версиям песни «Фаина»? Есть ли каверы, которые вас особенно впечатлили?

Отлично отношусь к каверам на Фаину. Всегда интересно послушать, как молодые артисты интерпретируют и чувствуют эту песню. Кстати, ее как раз чаще всего каверят и выпускают на цифровые площадки молодые исполнители. Совсем недавно услышал в ВК Фаину в метал-версии. Не могу вспомнить, кто сделал такую версию, но мне очень понравилось. Я вообще обожаю тяжелую музыку, а здесь еще и песня коллектива, в котором я пою.

Она была очень круто и со вкусом сделана этими ребятами. Респект им!

– На шоу «Ну-ка, все вместе!» вы показали себя строгим судьей. Что для вас важнее при оценке выступлений – техника или эмоциональная составляющая?

Ну, я не то, чтобы строгий, хотя к себе я очень строго отношусь. Я честный, и честный в первую очередь перед самим собой. Зачем льстить и говорить много красивых слов в сторону исполнителя, который мне не импонирует по каким-либо причинам или не владеет своим голосом?

Я сейчас учусь на последнем курсе магистратуры МГИК на факультете эстрадно-джазового пения, и педагоги тоже относятся ко мне строго и оценивают мой вокал и исполнение на экзаменах. За что я им благодарен. У меня есть стимул расти и развиваться.

Когда тебя гладят по голове и всегда поют дифирамбы, ты начинаешь терять мотивацию идти вперед и становиться профессиональнее. А зачем? Когда тебе говорят много прекрасных слов, ты находишься в зоне комфорта, а в этой зоне никогда не будет роста! Техника и эмоциональная составляющая должны быть абсолютно сбалансированы у артиста во время исполнения песни.

– Какая из ваших встреч с поклонниками оставила у вас самые яркие впечатления?

Помню, года четыре назад у нас была яркая встреча с нашим фан-клубом. Она была больше как творческая встреча: к нам приехали поклонники из разных стран и городов. Они устроили для нас мини-спектакль со сценическими костюмами, пели, показывали интересные номера, и все это было связано с творчеством группы На-На. Они долго готовились и старались, за что им огромное спасибо. Эта встреча надолго осталась в памяти.

А вообще у нас все встречи с поклонниками яркие: в разных городах они всегда нас поддерживают, приходят на концерты, дарят подарки! Спасибо им за любовь!

– Как вы думаете, что для артиста важнее: поддержка или критика?

Для артиста важны как критика, так и поддержка. Как я уже говорил ранее, без критики у артиста не будет происходить рост в его профессиональной деятельности. Но здесь главное – не перегнуть палку, чтобы не отбить у человека желание заниматься музыкой и развиваться в этом направлении. Поддержка, конечно же, очень важна!